В.М. Назарук. Ледовое побоище

Пятый том можно было бы назвать возрождением России, а можно и временем упущенных возможностей. Речь пойдет о сотне лет правления князей Дмитрия Донского, Василия I и Василия II Темного. Да, вроде бы именно в этот период Орда начала рассыпаться, а Московское государство вставать на ноги, что позволило позже Ивану III не просто формально сбросить иго, но и подчинить своей власти некоторых потомков Чингисхана.
Почему же «время упущенных возможностей»? Потому, что несколько раз Русь или выскальзывала из-под татар или могла выскользнуть, но всякий раз попадала обратно под гнет. Блестящая победа на Куликовом поле (Карамзин, разумеется, выкладывает каноническую версию) привела не к свержению ига, а к сожженной и вырезанной Тохтамышем Москве. Карамзин скорбно восклицает: впервые более, чем за полвека мы получили нашествие, коего не бывало со времен Калиты. И это - после знаковой победы!
Еще интереснее все вышло при Василии I. Тут как раз в Орде наступили смутные времена, смутнее не бывает. Тохтамыша изгнали. И под сурдинку, тишком Русь перестала возить в Орду дань. Вроде бы вот она - независимость! И даже нашествие Едигея не подкосило Москву. Но в это время мы попали между молотом и наковальней, между Ордой и Литвой. Василий I выбрал в покровители Орду, прикрыв свой тыл на время конфликта с Литвой. А как жалеет Карамзин, что мы не воспользовались разгромом Витовта Литовского на Ворскле. Ай-ай, упущенная возможность.
И совсем уж плохо пошли дела при Василии II с последним всплеском феодальной междоусобной войны, во время которой нам, естественно, было не до татар. Зато им до нас не один раз. В завершении тома Карамзин кратко рассматривает последствия ига. Что сказать? Для него, жившего и писавшего при Александре I, вполне естественно было признавать прогрессивную роль самодержавия, которое мы заполучили именно во времена ига. Отличие России от Европы он тоже объясняет властью ханов. Ну и так далее.

А.П. Бубнов. Утро на Куликовом поле


И наконец эпоха Ивана III. Об этом государе принято говорить с придыханием, отзываться с похвалой о его правлении. Вполне возможно, что моду на него задал именно Карамзин. Скажем, более поздний и менее популярный Ключевский отзывался об Иване Васильевиче довольно ехидно, поминал ему периоду трусости и малодушия. Карамзин же оправдывает сомнительные поступки разумной осторожностью князя, желанием его не рисковать малым в погоне за большим.
Кстати, сравнивает Николай Михайлович Ивана III с Петром I. Дескать равновеликие фигуры в истории российской, знаковые, преобразователи государства. С Петра I началась современная Карамзину Россия. С Ивана III образовалось Московское государство, вышло на международную арену. Сравнение, между прочим, выходит в пользу князя, а не императора. Уж больно последний увлекался подражанием иноземному.
Иван III же собирал исконно русские земли - именно отсюда начинается продолжительное наступление России на Литву и Польшу. По кусочку, понемножку отгрызал у литовско-польских королей каждый наш следующий князь или царь. Второе направление внешней политики - Казань. Это ведь слабо знающие историю думают, что Казань завоевал Иван Грозный. У нас с ней были довольно долгие отношения. Чаще Казань входила в нашу сферу как вассально-зависимое образование. И начало этому положил именно Иван III.
На самом деле вот так просто почитать описание его правления без академических мудрствований о поместной системе, о Судебниках и прочей экономике очень даже неплохо. Так что Карамзин по привлекательности и увлекательности выигрывает даже у современных историков.

А.М. Васнецов. Московский Кремль при Иване III