В.М. Васнецов. Призвание варягов

Ну и давайте пробежимся по томам, прокомментируем написанное в них. В этой части мы остановимся на первых трех, охватывающих историю Руси до монгольского нашествия.
Первый том вобрал в себя, так сказать, легендарный период нашей истории. То есть отрезок, практически неизвестный по более-менее достоверным источникам. Докняжеский период мы даже не берем. По нему и современные историки и анти-историки спорят до надрыва. Чего уж ожидать от больше литератора, чем ученого Карамзина, не имевшего в своем распоряжении ни методов, ни, скажем, археологических данных?
Далее что касается норманизма. Карамзин считается одним из популяризаторов теории образования русского государства с помощью пришельцев из-за моря, то есть варягов. Поистине здесь он ничего не изобрел, а просто некритично повторил рассказ из «Повести временных лет». Стоит ли его упрекать за это? Особенно потому, что мы и сами до сих пор ничего твердо не знаем. Собственно, весь первый том пересказывает хорошо известные вещи. Но сказать, чтобы Николай Михайлович просто пересказывал байки «Нестора», нельзя. Скажем, к таким вещам, как всем известная история смерти князя Олега, он относится довольно скептически. А пересказывает ее только, чтобы сохранить эту легенду для потомков.

Н.К. Бодаревский. Щит на врата Цареграда


Второй и третий тома идут уже поживее. Здесь наша летописная история обретает кое-какую твердость в ногах. Да еще иной раз подкрепляется независимыми иностранными источниками. Например, польскими или греческими. Но настоящей бедой для Руси XI-XII веков да и для неподготовленного читателя становятся бесконечные разборки многочисленных Мстиславичей, Ростиславичей и прочих других «славичей». Разобраться в них нелегко. Хорошо хоть сейчас в интернете есть многочисленные родовые таблицы Рюриковичей. А каково было мне читать это в 90-х годах? Помню, сидел и выписывал себе на листочек всех князей, вычерчивал родовые дерева.
Еще в сыновьях Ярослава Мудрого можно ориентироваться без подготовки, но уже следующее поколение способно убить. А когда дело доходит до конца XII или начала XIII века, то остается с нетерпением ждать прихода монголов, чтобы хоть они как-то проредили этот Рюриков частокол. Впрочем, само собой, повествование крутится вокруг главных действующих лиц истории - великих князей, знаменитых Героев и последних Злодеев. Их все же на порядок меньше, чем остальных.
Кстати, я не так просто написал Герои и Злодеи - с большой буквы. Так пишет сам Карамзин. Он передает историю с известным литературным придыханием, остро выделяя морализаторские моменты, подчеркивая благородство или паскудство очередного князя. Для него история как раз учебник жизни. Как надо и как не надо поступать. Через жизнь персонажей он обличает порок и восхваляет добродетель. Кроме обычных христианских ценностей, Николай Михайлович неизменно выделяет еще одно ценное, на его взгляд, чувство - любовь к Отечеству. Поэтому он буквально упивается Мономахом и сокрушается, рассказывая об Ольговичах. Хотя, если присмотреться внимательнее, все хороши были, все Русь рвали почем зря. Что и привело ее на край гибели в XIII веке. Но об этом в следующих томах и в следующей рецензии.

В.М. Васнецов. После побоища Игоря Святославича