"ПЕТР СТОЛЫПИН. РЕВОЛЮЦИЯ СВЕРХУ" -  АЛЕКСЕЙ ЩЕРБАКОВ
 
Рецензия internetwars.ru. Современная литература

© Рецензия Владимира Полковникова
© Мы публикуем только свои, оригинальные, авторские рецензии.

В середине 90-х при подготовке реферата по истории революции 1905-1907 гг я чересчур уж упирал на Солженицына и его видение роли Столыпина. Александр Исаевич был в моде. На него вообще смотрели как на пророка, а мы, молодежь, лишенная еще способности к критике, кивали на него как в предыдущие 70 лет другие кивали на Маркса. Только мой учитель истории, посмотрев реферат высказался в духе: поменьше бы вам, Владимир Николаевич, увлекаться Солженицыным. Но тут же добавил: Столыпин действительно великий человек, едва не спасший Россию. Вот с таким убеждением и я прожил... много лет.
Столыпин превозносился с девяностых годов всеми, кто хотел пнуть СССР и пострадать за «Россию, которую мы потеряли». Это «священная корова» всех антибольшевиков. Их послушаешь - так с него бы только иконы писать. Но, как и положено, настоящий человек и его дела подменены или искажены политическими взглядами того, кто о них говорит. Не бывает в премьер-министрах святых людей. Реальность обычно немного или совсем другая.
Что нам любят цитировать из Петра Аркадьевича? «Когда мы пишем законы для всей страны, необходимо иметь в виду разумных и сильных, а не пьяных и слабых». «Им нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия». Ну и «Дайте государству 20 лет покоя внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России». Все любят приводить эти фразы, но без контекста, который каждый домысливает как ему выгоднее. Что на самом деле имел ввиду Столыпин? Чего он хотел и чего добился? Попытка ответить или вернее собрать некоторые ответы на эти вопросы есть в книге Алексея Щербакова «Петр Столыпин. Революция сверху».

 
Первое и самое главное: отношение автора к Столыпину очень и очень далеко от отношения индуса к «священной корове». Здесь нет ни пафоса, ни пиетета, ни восторга. Это уже само по себе интересно на фоне многочисленных восхвалений, звучащих последние двадцать лет.
К личности и деятельности знаменитого премьера автор подкатывает отнюдь не сразу. Он начинает основательно и издалека. Поскольку главным делом жизни Столыпина считается аграрная реформа, Щербаков начинает прослеживать крестьянский и земельный вопрос ну не совсем из глубины веков, но со значительного расстояния.
Правда, следует оговориться, что эта книга в еще большей степени, нежели «1905» строится Щербаковым на компиляции цитат из работ других авторов. Цитаты довольно обширны, объемны. Не скажешь, что вырваны из контекста. Но собственно авторских мыслей в книге не так уж и много, а о каких-либо неожиданных открытиях и говорить не приходится.
Но в общем подготовительный этап произведения, то есть первая часть довольно интересна и информативна. В учебниках обычно пишут: до Столыпина была община, он ее отменил. А что за община? Как она функционировала? Каковы ее плюсы и минусы? На такие вопросы обычно не отвечают. Тут это всё собрано в кучку. И картинка-то, конечно, вырисовывается неоднозначная. Восхваляющие Столыпина авторы если что и говорят об общине, то сплошной негатив. Не грех задаться вопросом: как такая вредная вещь просуществовала столько времени? А никак! Просто есть в ней и плюсы, за которые сами крестьяне цеплялись с отчаянием обреченных. Об этом и пишет Щербаков.

Дальше же как-то совсем неприметно книга переходит уже к столыпинской реформе. Не обладаю всей полнотой информации по теме, статистикой и так далее. Поэтому приходится верить цитатам, приводимым Щербаковым. Довольно убедительно показано, что реформа не то чтобы прямо уж провалилась. Она просто прошла так мелко, что не решила никаких проблем сельского хозяйства, не решила земельного вопроса. Именно эта нерешенность в итоге позже привела к дальнейшим потрясениям.
Автор как раз не обвиняет ни мифических, ни реальных врагов Столыпина в том, что он не добился успеха. Алексей Щербаков проводит мысль о том, что реформа была мертворожденной и разрешить все проблемы не могла в принципе. Сами же крестьяне в первую очередь противились ей. Без всякого вмешательства левых или правых, эсеров или черносотенцев. Более того, Щербаков противопоставляет столыпинской реформе колхозную. И утверждает, что вот ее-то в большинстве своем крестьянство, кстати, поддержало. Если задуматься, то что-то в этом есть. Не поддержало бы - не получилось бы никакой отдачи от колхозов.
Интересен старый новый взгляд на кулаков и кулачество. Здесь Щербаков опять же вступает в полемику с традицией последних тридцати лет, когда всех кулаков общественное мнение огульно стало записывать в «просто крепкие и работящие хозяева». А образы, выведенные, скажем, в «Джеке Восьмеркине американце», обзывать коммунистической пропагандой. Щербаков снова возвращается к мысли о том, что «кулак» и «мироед» - это синонимы. И опять же хочется сказать: что-то в этом определенно есть.