Красные маршалы, 1935 г. Слева направо стоят: С.М. Буденный, В.К. Блюхер, сидят: М.Н. Тухачевский, К.Е. Ворошилов, А.И. Егоров. О четверых из них Р. Гуль написал свои очерки.


Необычен тот факт, что белоэмигрант пишет о полководцах вражеской стороны где-то даже с симпатией. И уж точно без повального негатива и демонизации. Как бы политические разногласия отдельно, полководческий талант отдельно. Более того, автор рассуждает о возможности антикоммунистического переворота в СССР и делает вывод, что это могли бы устроить только авторитетные и крупные военачальники. Вот и сомневайся после такого заявления в хоть какой-то степени реальности заговора генералов образца 1937 года.
Первая и самая большая глава - это Тухачевский. Пожалуй, действительно на начало 1930-х крупнейший красный генерал. В каждом жизнеописании Гуль находит какую-то изюминку, фишечку. В случае Тухачевского это проведение параллелей с Бонапартом. От начала пути младшего офицера через революцию к высшим ступеням. Вплоть до достаточности авторитета для осуществления государственного переворота. Так и идут параллели. Мол, вот это события стало для Тухачевского его Тулоном, а это - Аркольским мостом.
Что совсем уж забавно, но в то же время - свидетельство времени. Возьмите любую книгу о Тухачевском, написанную после второй мировой, и вы обязательно наткнетесь на сидевшего с ним в плену у немцев (в первую мировую войну) французского офицера де Голля. Но кто такой этот де Голль для Гуля, писавшего еще в 1932-ом году? Никто! Полный ноль. Его, соответственно, и нет в этой книге.
Боевые успехи Тухачевского на колчаковском фронте поданы как бы сторонним наблюдателем, а не сочувствующим белому движению автором. Это, конечно, звездный час полководца, но куда интереснее его самое важное поражение - разгром под Варшавой. Гуль звезд с неба не хватает, он особо не анализирует стратегическую обстановку. Ему важнее не тактика и оперативное искусство, а герой. Поэтому битву под Варшавой он дает просто, без изысков, но где-то даже с большой долей эмоциональности. Кстати, по Гулю важнейший вклад в победу белополяков остается не за Пилсудским, а за французским генералом Вейганом. Далее, конечно, следуют подавление восстания в Кронштадте и на Тамбовщине. Казалось бы, в данном случае Тухачевский уже близок к палачу, но все равно Гуль его как-то обороняет от этого звания.

Котовский с членами ЦК ЛКСМУ.


Главы про Ворошилова и Блюхера откровенно меньше, но в каждом случае опять же есть своя фишка. Ворошилов - это такой разухабистый, грубоватый рабочий от станка, верный большевик и действительная голова 1-й Конной Армии Буденного.
Личность же Блюхера представлена Гулем как некая загадочная персона. Ну, не может автор поверить, что этот результативный красный полководец происходит из простых ярославских крестьян. Дескать, кличка "Блюхер" - это на самом деле псевдоним по типу "Ленин", "Сталин". Псевдоним некоего, скажем, германского офицера на службе у красных. Жаль разочаровывать Романа Борисовича, но Блюхер - наш, русский человек. И действительно рабочий от станка, а не офицер из недр германского генштаба. Нельзя так своих недооценивать, Роман Борисович.
Котовский же, на мой взгляд, в плеяду "Красных маршалов" попал исключительно за свою яркую разбойную карьеру. Уж больно колоритны байки про похождения этого бессарабского Робин Гуда. Не смог такой писатель, как Гуль, пройти мимо него. А так, конечно, командир бригады в четыре-пять сотен шашек не может всерьез претендовать на высокое полководческое искусство. Негде его было проявить, даже если оно есть.
В издание также вошли биографии трех чекистов - Дзержинского, Менжинского и Ягоды. Но этих товарищей Гуль уже откровенно ненавидит и, скорее, не описывает их путь, а выкладывает на бумагу всю меру своей ненависти к большевистскому террору. Эти главы к прочтению я даже рекомендовать не стану.
 

Ф.Э. Дзержинский.


Цитата:

Первый самый тяжелый бой конницы Котовского был в районе Таращи у Белой Церкви. Поляки устроили густые проволочные заграждения; на участке Котовского, скопилась сильная польская артиллерия. Передают, что под ураганным огнем, во главе бойцов бросился в атаку Котовский и будто бы, спешившись вместе с бойцами, сломали столбы, прорезали проволоку и в прорыв ринулись всадники за Котовским, падая и давя друг друга, под ураганным огнем.
Рубились с пехотой польских легионеров. Врезавшись в самую гущу, Котовский зарубил польского полковника. В этом бою потери котовцев были чрезмерны. Почти половина бойцов выбыла из строя. Любимец Котовского, приднестровский партизан Макаренко был убит, а комиссару полка Журавлеву снарядом оторвало руку.
Но после боя под Белой Церковью кавбригаде полегчало. Тухачевский сломал своим тараном польский фронт, поляки рухнули и по всему фронту побежали.
Находу, наспех пополняя свою кавбригаду Котовский бросился вместе с Буденным на Львов. Своим ударом-наступлением красная конница сшибла и повалила поляков. Неслись по 40 километров в день. Это было всесметающее наступление и котовцам уже мерещилось вот-вот перемахнут через порог Европы.
Котовцы шли мимо Пузырьков, Медведовки, Изъяславля, Катербурга, Кременца, неслись победными атаками. Под Белополем ночью при свете луны бросилась на них встречной атакой польская конница. Но отбил атаку Котовский с большими для поляков потерями.

(Цитируется по: "Красные маршалы"- Роман Гуль)