"ИСПАНСКИЙ ДНЕВНИК" -  МИХАИЛ КОЛЬЦОВ
 
Рецензия internetwars.ru

МИХАИЛ КОЛЬЦОВ: "ИСПАНСКИЙ ДНЕВНИК"
© Рецензия Владимира Полковникова
© Мы публикуем только свои, оригинальные, авторские рецензии.
© На сайте представлены только те книги, авторские права на которые истекли

Романтикой Гражданской войны в Испании бредили не только в 1930-х годах. За всех не скажу, но я по малости лет тоже ею здорово увлекался. «Но пасаран!», береты, пилотки, сжатый кулак. «Летчики-пилоты, бомбы, пулеметы» из «Тимур и его команда», наверное, из той же Испании прорастает. Удивительно ли, что лет в двенадцать я с азартом набросился на «Испанский дневник» Михаила Кольцова?
Мало кто мог бы похвастаться, что стал героем романа Хемингуэя. Пусть и третьестепенным. Михаил Кольцов, прототип хэмингуэевского советского журналиста Каркова, мог бы. Если бы дожил до выхода «По ком звонит колокол». Но был расстрелян.
На самом деле, как это часто водилось у советских писателей, никакой он не Михаил и совсем не Кольцов, а Моисей Хаимович Фридлянд (1898-1940), сын киевского башмачника. Восторженный юнец с головой бросился в революцию и гражданскую войну. В Красной Армии входил в редколлегию газеты 12-й армии.
После гражданской войны много писал, занимался журналистикой, был редактором известных журналов, входил в правление Союза писателей. Личность в свое время известная.
В августе 1936 года Кольцов едет в Испанию в качестве репортера газеты «Правда» и, по совместительству, политического советника при республиканском правительстве. Печатным результатом поездки стал «Испанский дневник», охватывающий период с августа 1936 года по ноябрь 1937 года.

«Дневник» Кольцова хорош именно как дневник. То есть живое, непосредственное описание увиденного, услышанного. Обязательный для советского человека настрой (ругань буржуев и фашистов, презрение к троцкистам, снисходительная жалость к анархистам) является всего лишь оболочкой для наблюдений.
Знакомства и разговоры перемежаются описанием природы и селений, переживания на поле боя сменяются бытовыми зарисовками из жизни простых испанцев. Фельетонист Кольцов легко обнаруживается в описании сценок, в образном припечатывании физиономий и характеров своих героев.
Кольцов поспевает везде. В тылу и на фронте, в штабах и окопах, в городских кварталах и министерских кабинетах. Полномочия от советского правительства и принадлежность к «Правде» открывают ему двери самых высоких кабинетов, вплоть до премьер-министра. И всюду он сообщает свои непосредственные впечатления.
В последней части книги, в концовке 1937 года эти прямые записи прерываются официальными отчетами Кольцова для газеты. И тут сразу пропадает вся прелесть «Дневника». Книга, собственно, перестает им быть. Потому последняя часть читается уже через силу, со скукой. Правда, она занимает от силы десятую долю книги.

В «Дневнике» прекрасно передана эволюция настроения республиканцев. От эйфории первых дней к панике, а затем к решимости бороться до конца. Всё это есть и в серьезных документальных книгах, но не так ярко и образно.
Кольцов прибывает в Испанию в августе 1936 года. Первая остановка – Барселона. В городе царит самый оптимистичный настрой, всеобщая эйфория. Мятеж будет вот-вот подавлен, ну две-три недели, ну месяц максимум.
Улицы Барселоны с утра до вечера и с вечера до утра заполнены толпами ликующих граждан-республиканцев. Флаги всех партий – анархисты, социалисты, профсоюзы, коммунисты, троцкисты. Туда-сюда носятся машины с вооруженными людьми. Всякий прохожий тащит винтовку или револьвер.
При этом, заметим, для формирующихся добровольческих частей оружия не хватает. Не хватаем им и опыта, дисциплины, командных кадров. Революционный угар во всей красе. Что в тылу, что на фронте под Сарагосой.
Насмотревшись на это всё, Кольцов перебирается в Мадрид. Здесь тот же угар. Фронт в полутора сотнях километров. Какие-то добровольческие части уходят на фронт, но воевать всерьез никто не собирается. Не хотят да и не умеют. К чему собираться, если через пару недель мятеж кончится?
А он всё не кончается, франкисты наступают. Немецкие самолеты господствуют в воздухе. Кольцов едет на фронт, откуда стремительно бежит вместе со всей республиканской армией. Да и не армия она пока, а просто толпа случайных людей, объединенных энтузиазмом, который начинает испаряться при первых выстрелах врага.