Сражение при Лютцене, 1632 г.

Местами его выводы могут показаться неожиданными для сегодняшнего читателя. Например, у нас как-то принято считать Александра Македонского победителем несметных полчищ персов за счет превосходства в дисциплине и тактике. Не так! - говорит Свечин. И показывает, как на его взгляд, за счет правильной передовой организации военного дело у македонян Александр на самом деле имел над Дарием не только качественный, но и численный перевес. Если не на всем театре военных действий, то хотя бы в местах решающих сражений.
Другой момент. Лично я сам читал у других авторов эволюцию конницы как переход рыцари => ордонансные жандармы Карла Седьмого => профессиональная кавалерия. Свечин показывает, что современная (ему, конечно) кавалерия выросла не из рыцарской или жандармской, а из формируемой на совершенно иных основания рейтарской конницы. Именно образ действия рейтаров требовал повышенной дисциплины и сплоченности, а значит и обучения.
Второй том охватывает следующие сто лет. И вот он-то, на мой взгляд, куда интереснее. Здесь всего несколько глав, но каждая посвящена какой-либо войне. Иногда - войне, для нас не особо известной. Что вы, например, знаете о событиях Итальянской войны 1859 года? Что для вас значит название Сольферино? А ведь именно в этой войне впервые кое-какое значение начали приобретать железные дороги. Военные еще не умели извлечь из них всю возможную пользу, только учились, нащупывая верные направления.
Удивительно, но наибольший опыт из этого дела извлекла сторона, не участвовавшая в конфликте - Пруссия и Мольтке. Этому старому проходимцу посвящено целых три главы - общая о германской армии, глава о войне 1866 года (Садова) и глава о франко-прусской войне 1870-71 гг (Седан). Написано Свечиным о Мольтке много, но фактически все его оперативное искусство можно свести к простой формуле: идти врозь, атаковать вместе. То есть наступление по сходящимся направлениям. Если в краткосрочной войне подход Мольтке обеспечивает уверенную победу, но вся его доктрина начинает шататься, если война затягивается. Можно сказать, что пруссакам крупно повезло, когда австрийцы рухнули после одного сражения. В случае с французами война начала перерастать в народную, к которой прусская военная машина оказалась не готова. Вытаскивать из рукава новые корпуса и бросать их в горнило войны пруссаки не могли просто за неимением таких корпусов.

Сражение при Садова, 1866 г.

Тактический подход Мольтке (врозь-вместе) неоднократно пытались применить и японцы в русско-японскую, которой посвящена отдельная большая глава. Но они оказались чересчур нерешительны и осторожны, да и связь, необходимая для координации действий колонн, подводила. Поэтому ни одного сражения японцам не удалось провести с сокрушительным успехом, подобным успеху Садовы или Седана. Впрочем, нам читать об этой войне трудно. Так много упущенных возможностей! Ну как тут не отругать в самых изысканных выражениях русское командование?
Русскому командованию достанется от читателя и в случае описания Свечиным русско-турецкой войны 1877-78 гг. Обычно принято считать эту войну самой успешной для царской армии со времен наполеоновских походов. Ведь так, как описывает действия нашего командования Свечин, их обычно не описывает никто. Он вскрывает такую массу недоработок, проколов, непредусмотрительности, что за голову хватаешься. Даже Скобелев у него меркнет.
Досталось немного места и гражданской войне в США, и англо-бурам. Хотя американцам отведено места так мало, что можно считать: их там нет. А вот бурская война описана цельно, понятно, и хотя кратко, но по делу.
Вообще же из труда Свечина выносится ощущение, что война подчиняется таким же строгим законам как и математика. Если выполнены все необходимые условия, то победа вытекает также неизбежно, как вывод из теоремы.